Предтечи этажерок [СИ] - Константин Николаевич Буланов

а белым авиационным лаком с хромированными крыльями и выхлопными трубами, украшенный отполированными бронзовыми вставками в виде орлиных крыльев на топливном баке и вылитой из бронзы фигурой орла, закрепленной на переднем крыле, он поразил великого князя до глубины души. И это было немудрено, поскольку исполнен мотоцикл был в единственном экземпляре.

   Вот только позволенная Алексеем себе шалость с кораблем Балтийского флота весьма скоро сказалась на его ближайших планах. По просьбе, считай приказу, великого князя он, после завершения обучения болгарских летчиков, на длительное время убывал в командировку на берега Черного моря. Ведь именно там, в Качи, была открыта вторая в империи Офицерская воздухоплавательная школа. Но, в отличие от Гатчины, где готовили летчиков армейской авиации, она была отдана на откуп флоту. Потому именно здесь оказались сосредоточены все имеющиеся в России гидропланы, произведенные большей частью заводом господина Анатра. В отличие от владельцев прочих авиазаводов, этот потомок весьма известного на юге страны купеческого рода сумел оценить все прелести аэропланов типа У-1, а впоследствии и У-2. Выкупив лицензии, он устроил их выделку в виде поплавкового гидроплана на своем заводе в Одессе. Но мало было научиться летать над водой. Выбравшим судьбу флотских летчиков офицерам следовало научиться воевать на своих машинах, благо даже для У-2 нашлась весьма солидная роль в плане боевого применения на море. Пусть нести полноценную торпеду этот биплан не мог, но вот старые метательные мины крепились под его фюзеляжем без каких-либо проблем, превращая учебную машину в первый в истории авиации топмачтовый бомбардировщик. Не полноценный, конечно. Все же скорости У-2 не позволяли ему применять подобным способом именно авиабомбы. Но ведь метательные мины бомбами и не являлись. Правда, первой в истории атакой аэроплана на боевой корабль смог похвастать не топмачтовик и не торпедоносец, а самый обычный легкий бомбардировщик.

   Обнаружить турецкие броненосцы оказалось довольно легко. Оба стояли на якорях практически вплотную к берегу и изрядно дымили из-за некачественного угля. Ориентируясь на этот дым, Михаил и вывел свою пару на цель.

   Показав жестами Тимофею занять позицию для наблюдения, он выбрал наилучший курс для нанесения максимального урона имеющимися легкими бомбами. Естественно, повредить броненосец Михаил даже не надеялся, но изрядно напугать старших офицеров и тем самым заставить их отвести корабли от берега, было вполне возможно. Оставалось лишь угодить бомбами в рубку.

   Развернувшись точно на нос головного броненосца, он прибрал газ до нуля, и, изредка бросая взгляд на смонтированный под ногами бомбовый прицел, повел свой У-2 с постоянным снижением прямо на хорошо заметные верхушки мачт.

   Стоило в прицеле появиться носу броненосца, Михаил перевел сектор газа практически до максимума и потянул ручку управления на себя. В прицеле тут же показалась покатая носовая башня главного калибра. К тому моменту как ручка сброса уперлась в ограничительный кронштейн, дойдя до конца, и аэроплан заметно дернулся, буквально подскочив вверх, в прицеле виднелся уже мостик с многочисленными маленькими фигурками облепившими его правое и левое крылья.

   Четыре черных капли отделившихся от аэроплана, пролетев по инерции несколько метров вперед, устремились вниз, издавая ранее никогда не слышимый здесь свист. Вот только за грохотом канонады артиллерийских орудий, продолжавших обстреливать берег, он услышан не был, а те единицы, кто успел разглядеть небольшие тени, мелькнувшие в воздухе, унесли эти знания с собой на тот свет. Все четыре бомбы легли точно в мостик и левое крыло. Не уступая по мощности восьмидюймовому снаряду, они буквально смели всех и все, что не было прикручено к палубе. А немногие счастливчики, находившиеся в момент атаки в боевой рубке, еще долго мучились головными болями из-за полученных контузий.

   Тимофей пребывал в неописуемом восторге. Стоило его аэроплану замереть на месте, как он тут же выскочил из кабины и понесся к заканчивающему пробег У-2. Заранее занятая позиция позволила безотрывно наблюдать за построением атаки, проведенной Михаилом на турецкий броненосец, и прекрасно разглядеть, как из моря дыма и огня, в котором скрылась носовая часть корабля, разлетались в стороны переломанными куклами тела моряков. Пусть даже броненосец не прекратил обстрела, первая атака боевого корабля прошла более чем успешно, и он оказался тем счастливчиком, кому довелось увидеть все воочию от начала и до конца.

   - Михаил Леонидович, это было непередаваемо! Первый же вылет и такой успех! - налетел на Михаила размахивающий руками Тимофей.

   - Что? Что произошло? - тут же начал трясти обоих появившийся непонятно откуда Константин. А за его спиной маячили остальные жители их аэродрома.

   - Константин! Это надо было видеть! Все четыре бомбы! Все точно в рубку! Первая в мире атака корабля аэропланом и сразу такой грандиозный результат!

   - Ну, не такой уж он грандиозный. - попытался урезонить соотечественника Михаил. - Да, я попал. Но все мои бомбы для броненосца не сильно страшны. Применяя их, вполне возможно повредить то, что не прикрыто броней. Но чтобы вывести броненосец из строя их мощности никак не хватит.

   - И что будем делать? - поинтересовался из второго ряда любопытствующих Симеон.

   - Естественно, продолжать бомбить! Пусть мы их и не сможем уничтожить, но заставить испугаться и отступить, нам вполне под силу.

   Второе появление выкрашенного в зеленый цвет биплана было встречено на турецких броненосцах паникой. Верхние палубы обоих кораблей мгновенно опустели. Никто даже не пытался отбиваться от атаки с воздуха из винтовок или пулеметов, которые входили в штатное вооружение любого корабля первого ранга. В результате, вновь выйдя в атаку в полигонных условиях, Михаил сбросил свой смертоносный груз на второй броненосец. На сей раз он слегка запоздал со сбросом и бомбы легли в районе первой дымовой трубы, уничтожив два орудия противоминного калибра и две шлюпки, пылающими обломками завалившие центральную часть броненосца. Получившая прямое попадание труба хоть и обзавелась солидной пробоиной, устояла, и падать никак не собиралась.

   В третий вылет Михаил смог взять всего две бомбы, поскольку больше их не имелось. Зато удалось удовлетворить просьбу своего командира, и потому в кабине наблюдателя разместился Симеон Петров, для которого провели курс экспресс обучения пользования авиационной фотокамерой конструкции Ульянина. Все решили, что стоит запечатлеть результаты предыдущих атак, раз появилась такая возможность.

   И все же атаки Михаила не прошли даром. Подойдя к месту стоянки броненосцев, удалось обнаружить лишь дымы уходящих на восток кораблей. Догнать их не потребовало